Картер Браун - Том 19. Ночь лейтенанта Уилера [ Разящая наповал Долорес. Леди доступна. Ночь лейтенанта Уилера. Ловкач, Уилер!]

— Звонил Харви Стерн, — объяснил я. — Он готов заговорить, просит, чтобы я прямо сейчас отправился в его магазин.

— Прекрасно! — хмыкнул Лейверс. — Не забудьте его спросить про Джорджа Крокера и непременно позвоните мне, когда закончите беседу. Скорее всего, я буду дома, даже окружной шериф должен есть.

— Поглядев на вас, никто бы никогда не догадался! — восхищенно произнес я и быстро вышел из кабинета.

Примерно через тридцать минут я припарковал «остин-хили» перед цветочным магазином и выбрался из машины. Неоновая надпись горела, ярко оповещая весь мир, что некий цветовод Харви Стерн обитает за этим порталом. Но парадная дверь была закрыта, и на мой звонок никто не отвечал. Если Харв передумал о необходимости поговорить со мной, подумал я, он избрал для этого исключительно неудачное время. После того как я нажал на звонок не менее десяти раз, я посильнее дернул дверь, оказалось, что она не заперта. Есть свои преимущества в том, чтобы не особенно считаться с условностями, как нередко это делаю я.

Стоило мне попасть в магазин, как смешанный запах сотни различных цветов с непонятной яростью атаковал меня, пока я нащупывал выключатель, прикрыв за собой дверь. А через пару секунд, когда яркий свет затопил все помещение, я убедился, что в нем находились одни только цветы. Я выкрикнул имя Стерна раз и другой, но не получил ответа, поэтому зашагал через магазин в его офис с тайной надеждой, что он поджидает меня там, внезапно оглохнув по неизвестной причине.

Отворив дверь в офис, я вошел внутрь и щелкнул выключателем.

Стерн действительно находился там. Сидел за письменным столом, но меня он не ждал. Он вообще никого и ничего больше не ждал, разве что дня Страшного Суда. Его туловище лежало поперек стола, кровавый ручеек сочился из раны сбоку в голове, образовав лужицу на сукне.

В правой руке у него все еще был зажат пистолет, а рядом с ним белел конверт, на котором было написано мое имя. Я осторожно поднял его и извлек напечатанное на машинке письмо, под которым стояла подпись Стерна. Мне бросилось в глаза, как аккуратно и по-деловому оно было составлено.

«Вы были правы, лейтенант, Пэтти убила себя по моей вине. Я несколько раз проводил с ней время и, откровенно говоря, немножко морочил ей голову насчет того, что мы поженимся. Потом она стала действовать мне на нервы, я ей заявил, что все кончено, хватит. Она закатила истерику и сказала мне, что забеременела и что, если я не женюсь на ней, она покончит с собой. Я подумал, что это обычный прием в подобной ситуации, поэтому ответил ей: „Прекрасно, валяй вешайся, это избавит нас обоих от многих неприятностей“. У меня и в мыслях не было, что она говорила серьезно. Мне кажется, после этого я немного помешался. Едва ли я выдержу, когда правда выплывет наружу. Такой исход — самый лучший для меня. Мне не придется видеть выражение лиц моих друзей после того, как они все узнают».

Я бросил письмо на прежнее место на столе возле высокой изящной вазы с каллами. Они мне показались уместными, и я невольно подумал, предвидел ли это Харв, прежде чем нажать на спусковой крючок.

Но, как всегда, меня сразу же начали мучить сомнения.

Глава 8

— Священник, врач и цветовод, — радостно заговорил доктор Мэрфи, — мы все являемся непременными участниками рождений, свадеб и смертей. Счастливо-горестный триумвират!

— Человек разнес себе голову, а наш неунывающий доктор продолжает философствовать! — с негодованием воскликнул Лейверс. — У вас неверное представление об уместности подобных высказываний, доктор!

— Вам следует помнить, шериф, что главным образом смерти дают нам обоим средства к существованию!

— Похоже, вы не верите, что Стерн сам разнес себе голову? — недоверчиво спросил я.

Пару секунд Лейверс холодно взирал на меня, затем тяжело вздохнул.

— Все как всегда! — проворчал он. — Человек, который не выносит ясных и логических объяснений чего бы то ни было! Наверное, в психиатрии существует какой-то термин для таких людей, доктор?

— Конечно, — не задумываясь ответил Мэрфи. — Я бы давно мог сообщить его вам: «придурки».

— Когда вы закончите свое танцевально-песенное представление, — спокойно произнес я, — может, мы сумеем уделить какое-то время логике?

— Человек застрелился, — отрезал Лейверс. — Это говорит само за себя. Он оставил подписанное письмо, объясняющее причину такого поступка. Чего еще вы хотите? Чтобы он повторил свое признание из могилы во время погребения?

Два парня в белых халатах положили тело на каталку и повезли его прочь из офиса, что было первым этапом путешествия в морг. Я закурил сигарету, стараясь перебить тошнотворный запах цветов, который в данный момент казался мне невыносимым.

— Мне все это кажется уж слишком аккуратным, — угрюмо произнес я, — картина слишком просто собирается, как будто кто-то специально подложил нам нужные кусочки.

— Возможно, для вас это сюрприз, лейтенант, — забасил Лейверс, — но иногда именно так все и бывает, аккуратнейшим образом!

— Док, — я обратился к Мэрфи, — Пэтти Келлер ведь не была беременна, верно?

— Не была, сэр. Не была.

— Это ничего не доказывает, — быстро вмешался Лейверс. — Возможно, она это сказала Стерну, пытаясь женить его на себе, а когда он не согласился, тогда она пригрозила ему покончить с собой, а он ответил, что мысль великолепна, и это послужило последней каплей. Она была одинокой девушкой, ей не к кому было обратиться за помощью, реакция Стерна оказалась выше ее сил. Как вы думаете, доктор?

Сатанинская физиономия Мэрфи слегка «очеловечилась», пока он обдумывал ответ.

— Возможно, — наконец изрек он, — это было слишком ужасно для нее, все от нее отвернулись, крах иллюзий.

— Что-нибудь еще, Уилер? — торжествующе осведомился шериф.

— Ну а как насчет апоморфина?

— Дался вам этот апоморфин! — раздраженно рявкнул он и повернулся к Мэрфи: — Док, вы продумали возможность того, что она решила применить это снадобье как средство от кашля? Вы ведь говорили, что так его тоже используют?

— Да, но это весьма сомнительно. С такой целью никто не введет себе внутримышечно огромную дозу!

— У нее же не было медицинского образования, — заупрямился Лейверс. — Посмотрите на всех тех людей, которые зачастую принимают в пять раз большую дозу лекарства, чем нужно, воображая, что это принесет им в пять раз большую пользу. Такое случается сплошь и рядом!

— Когда я вошел в цветочный магазин, там было темно. Я включил свет и отправился в его офис, а когда я вошел сюда, эта комната тоже была погружена в темноту.

— Ну и что?

— Стерн позвонил мне и сказал, что он готов заговорить, и попросил меня немедленно приехать. Что произошло после этого? Он уселся за свой стол и принялся обо всем размышлять, решил, что не сможет перенести, если правда выйдет наружу, так что он предпочитает умереть. Поэтому он печатает весьма аккуратную записку, объясняет в ней все причины, кладет ее в конверт и адресует мне. Достает пистолет из стола или из какого-то другого места, отправляется погасить всюду свет, ощупью возвращается к своему столу и стреляется. Будь вы на его месте, стали бы вы беспокоиться о свете?

— Возможно, — заупрямился Лейверс. — Кто знает, о чем станет беспокоиться человек, когда он настроился покончить с собой?

— Ох, братец! — с чувством воскликнул я. — Тогда как же быть с загадочным Джорджем Крокером, которого вы откопали в этих личных делах? Как объяснить странное совпадение, что, именно когда вы приказали разыскать его папку в клубе одиноких сердец, она неожиданно исчезла?

— Это может быть случайным совпадением, — не сдавался Лейверс. — Вполне возможно, что произошел какой-то скандал, связанный с Крокером, который Аркрайты не пожелали делать всеобщим достоянием.

— Могло случиться, что у окружного шерифа вместо мозгов в голове требуха! — произнес я с отвращением. — Что вы на это скажете?

— Как я уже и прежде говорил, Уилер, вы не желаете мириться с простыми, очевидными объяснениями чего бы то ни было. Я искренне считаю, что вам необходимо проконсультироваться с врачом-психиатром и сдать требуемые анализы. У вас стало своеобразным фетишем усложнять решительно все, вы готовы подвергать сомнению очевидные вещи!

— Если мне нужен врач-психиатр, то вам тем более, — заявил я. — К счастью, мне не требуется массажист, чтобы сбросить с себя столько лишнего веса, который мешает правильно функционировать вашей голове!

Я выскочил из офиса, а следом за мной несся раскатистый хохот Мэрфи. Мне потребовалось целых два часа, пара стаканчиков спиртного и отбивная в ресторане, чтобы достаточно остыть и позабыть хотя бы на время и шерифа, и его ослиное упрямство. Но все равно вечер пропал, мне не оставалось ничего иного, как отправиться домой.